Оголодавшие Кузьменыши, отправленные на поезде вместе с другими детдомовцами на Кавказ, на одной из станции выбрались на местный рынок. Для добычи еды они придумали хитрый план.
Колька положил в карман тридцатку (все накопления Сашки, которых не хватило бы даже на полбуханки хлеба) и напихал рядом обрезков из «Беломорканала». Со стороны казалось, что у Кольки торчит из кармана целая пачка денег.
Он, с важным видом подошли к прилавку, где продавался хлеб и мед (кстати, в этот момент они впервые в жизни увидели батон из пшеничной муки), и, глотая слюни, стал выражать недоверие к батону («из отрубей, что ли?»). Тогда девка-торговка, оскорбленная колькиным предположением, стала совать батон ему под нос.
— Сам из отрубей! — вспыхнула деваха. — Батон пшанишный! Глядеть надо лучше!
Тогда, словно делая одолжение, Колька взял батон и, пока девка не опомнилась, сунул два куска хлеба в карман, а мед за пазуху. Девка вцепилась в его рукав и закричала: «Давай плати!».
В этот момент, как и было задумано, подбежал Сашка и, внося суматоху в стан врага, заорал: «Скорей! Поезд уходит!». Пока девка вертела головой, высматривая отходящий поезд, братья побежали, унося батон. Девка с мужем их почти догнали, но из поезда в них стали кидать банки, бутылки, огрызки и пр. и братья смогли уйти от преследователей и забраться в вагон (проводник еще помог, дав сапогом по морде схватившему Кольку за штанину мужику).
Нутро батона братья съели, а жесткую корку пустили в оборот. На следующей станции они попросили налить им в «сосуд», получившийся из выеденного батона, сметаны. Потом, как и в прошлый раз, Сашка стал кричать, что поезд уходит. Колька вылил сметану обратно. Но часть ее впиталась в батон (в этом и состояла афера). Ее потом съели с помощью ложки. Эту схему им удалось провернуть несколько раз, пока корка батона не истончилась и распалась.
Отрывок
Крик на весь базар:
— Держи-и! Укра-а-а-ал!
Весь эшелон в окна выставился. Тоже зрелище, как в театре.
Подмосковные ребята
Жулики-грабители:
Ехал дедушка с навозом
И того — обидели-ли!
Из всех пятнадцати вагонов, из ста окошек пятьсот насмешливых рож, пятьсот ядовитых глоток. Крик, хохот, рев, визг, подначки. Кто во что горазд.
— Эй, Воронеж, хрен догонишь!
— А догонишь, хрен возьмешь!
— Эй, мужа, гляди, потеряла!
— Не баба, паровоз! Выпусти пар, а то взорвешься!
— Может, ее к поезду — вагоны толкать?
— Буфера велики!
Кто-то модную песенку заорал, ее подхватили: «Поезд едет из Тамбова, прямо на Москву, я лежу на верхней полке и как будто сплю… Пари-ра-ра! Держи вора!».
Из окон посыпались огрызки, бутылки, банки, они-то и притормозили вражеское продвижение фашистско-мамаевых орд.
Комментарии